Но речь даже не о ней, а одной из тех ситуаций, когда хочется провалиться под землю, но, как назло, пол не трескается.
Дело было где-то в 1999-ом, когда я звездила на Гала Радио и посещала сходки первого киевского интернет-чата "янус". Пробегая мимо кафе, где по пятницам собиралась янус-толпа, я заметила одного парня из тусовки, который пригласил меня на дружеские посиделки в его небольшой компании. Меня представили нескольким людям, одного из которых мой приятель назвал "Олег" с особой интонацией, но я не обратила на это внимания. Олег как Олег, лет 40-45, дорогие часы и вроде знакомое лицо.
Сидели за столом, мне щедро подливали "мартини", беседа обо всём была непринуждённой. И тут мой приятель (тоже Олег, кстати), завёл речь о моей работе, эфирах, украинских звёздах. Я, 22-летняя звезданутая и уже чуть пьяная диджейка, тогда не почуяла подвоха. Даже когда приятель спросил что я думаю о молодой украинской певице Ире Блохиной. (Потом я уже поняла, что он надеялся на мои лестные высказывания о ней)
...и я рассказала всё, что действительно думаю про таланты этой певицы. В процессе не заметила, что весь стол (человек 10-12) сразу замолк. Тогда я расценила это как особое внимание к своей персоне и, воодушевившись, продолжала говорить про Иру и других безголосых выскочек. Олег (с часами) сидел напротив меня пунцовый. Олег (мой приятель) в конце монолога тихо сказал, показывая на Олега с часами: "а вот это - её папа".
Последняя сцена из "Ревизора" - ничто по сравнению с этой, поверьте. Но Ира Блохина завершила карьеру певицы.
Journal information